О "тормозах" к кабине, ступоре и кнопках СПУ и РАДИО

А ручка управления на вертолёте Ми-2 имела две кнопки: СПУ (самолётное переговорное устройство) – для связи меджу членами экипажа внутри кабины: и РАДИО – для внешней связи. И иногда, хотя не часто, кнопки путали. Как правило, этим "страдали" курсанты на первых самостоятельных полётах.

Также замечу, что к радиообмену тоже надо привыкнуть. Авиационная радиосвязь тогда несколько искажала голоса. И, допустим, цифры "пятьдеся" и "шестьдесят" слышались практически одинаково (я, например, работал своим позывным "155" произнося его как "СТО-ПОЛСОТНИ-ПЯТЫЙ", что облегчало восприятие собеседнику).

Вот, собственно, предыстория. А теперь байка!

В тот жаркий августовский день шел шестой час дневной лётной смены. Уже немножко подустали, но всё-равно радостно бежали к кабинам своих вертолётов. Сбывалась мечта, шли самостоятельные полёты. А в нашей, 5-й эскадрилии подполковника Селина, была твёрдая установка – никаких инструкторов в кабине во время тренировочного курсантского полёта. Никакой подстраховки курсанта со стороны инструктора: дал добро на самостоятельный полёт, значит, твой курсант может и должен летать самостоятельно!

И была в нашей эскадрилии одна лётная группа, скажем так, туговатых ребят. Не то, чтобы тупых, вовсе нет! Но летное дело у них осваивалось медленно. Их инструктор, к его чести, из кожи лез, и сбросил уже за 4 месяца с начала обучения около 8 килограммов. При этом он не бил их за ошибки в технике пилотирования, всё надеялся на их совесть, трудолюбие и прилежание!

(Наш-то инструктор начал "физическое воспитание" после 5-го часа вывозной программы, сказав утром перед полётами: "Сегодня демократия для вас закончилась, начинаю за ошибки п@здить!". И делал он это методично: как только какое-то отклонение вылезало за отценку "отлично" и в течении 3-х секунд не было тенденции на её устранение курсантом, – прилетал удар в правое ухо. Летали в болтанку, и удары прилетали часто. Так я в тот исторический день за 8 минут полёта по кругу подсознательно насчитал более двух десятков полученных плюх (некоторые курсанты на субботних дискотеках светили синими ушами). Однако надо сказать, что техника пилотирования у всех курсантов нашей лётной группы в дальнейшем (по окончании "периода инструкторского зверства") была отличной! Так что метод работал!)

В тот час от той лётной группы должен был взлететь на пилотаж в зону экипаж из 2-х курсантов и борттехника. Пилотировал курсант Г. по прозвищу Гуня (второе прозвище у него было "Птенец Геринга", и почему-то оно к нему тоже подходило).... А в соседних, левых, стартовых воротах готовился к взлёту Ми-2 нашей лётной группы. Позывные как раз были 352-й у нашего и 362-й у Гуни. 

Запросили взлёт одновременно. Так, что в эфире слилось, но вроде как прозвучало:

- 352-му разрешите взлёт!

Руководитель полётов (РП):

- 352-й взлёт разрешаю!

Опять одновременный ответ, позывные слились:

- ...-й. взлетаю!

Наш борт быстро оторвался, чётко зафиксировал зависание, и через мнгновение наклонил нос и пошёл в разгон. Как вдруг (Гуня начал безжалостно путать кнопки СПУ и РАДИО и выдавал свои комменты прямо в эфир) над стартом раздалось:

- Учись, как взлетают мастера!

И тут его борт тоже поднялся и стал набирать скорость за нашим. Конечно, Гуня перед взлётом не осматривался, и не заметил, что с соседних ворот вертолёт уже оторвался..... Желание показать класс своему рядом сидящему товарищу было сильнее всяких мелочей! И Птенец Геринга стремительно, насколько это возможно для Ми-2, набирал скорость. Расстояние между бортами было метров сто, и сокращалось. А ведь мы совсем не пилотажники, только-только стали самостоятельно летать!

- Ой, бля!....

Это Гуня заметил наш борт.... Далее он уже не мог оторвать от него глаза, а психомоторика повела его руку и ручку управления за вглядом (куда смотрю, туда и подсознательно рулю; это явление известно для курсантов-новичков).... Засуетились на старте. РП секунду оценивал позиции бортов (кто первый, кто второй, кого как разводить). Потом скомандовал:

- 352-й, влево на 90! 

Его расчёт был в том, чтобы наш борт с инструктором (идущий несколько левее и с более опытным, инструктор на борту всё же, экипажем) отошел от установленной схемы взлёта по кругу, а борт с курсантами продолжал стандартную схему набора высоты. 

Через секунду (видимо небольшое замешательство у экипажа нашей лётной группы, так как Гуню на хвосте они не видели)

- 352-й понял, влево 90! 

И борт плавно покатился в левый разворот. Гуня, понимая что влип, что потом по головке не погладят, впал с лёгкий ступор, думал, как сам потом признался, только о предстоящем разборе а не о возможной катастрофе и гибели; глядел на борт перед собой; и рука тащила ручку за взглядом. В общем, он тоже потянулся в левый разворот. И встал уже точно в хвост нашему.

Полёты строем парой в тот день вообще не планировались, тем более в самостоятельном исполнении зелёных курсантов!

- 362-й, отставить левый, не отклоняться от схемы!

Куда там! Гуня в ступоре продолжал преследование! Не знаю, что чувствовал РП, но яйца, наверное, сжимались.... 

- 352-й, вправо, увеличить скорость! 

Наш инструктор, понимая, что что-то неладное творится, взял управление и довольно резко пошёл вправо. Гуня вслед за ним начал выполнять тот же манёвр.! Но расстояние уже перестало сокращаться, и даже нгесколько увеличилось...

- 352-й, влево! 362-й, вам прямо! 

И в этот момент Гуню расклинило! Он выпрямил борт, встал на курс и решил разрядить обстановку в соём экипаже... Кнопки снова перепутал. Из репродуктора на старте раздался довольный голос Птенца:

- Не уйдёт!!!

Все выдохнули.....