Меня голубоглазого, разгульного детинушку,
Послали, куда - стыдно говорить.
И вот я горблю спинушку, влача свою судьбинушку,
Душа горит и страстно просит пить.
А в небе птички - сволочи, щебечут, радость живчиком,
Несут яички, свили по гнезду.
Я со свирепым личиком метну по ним кирпичиком,
И хоть на птичках душу отведу.
Нет в жизни моей радости, ни чёрточки, ни рисочки,
Хожу я словно тень, соплю, хриплю.
Потом нарву редисочки, намою её в мисочке,
Зайду за капонир и уколюсь.
Пусть барин мне лысеющий с баварским дипломатиком
Прикажет мне служить и козырять,
Пусть кроет меня матиком, пусть смотрит супостатиком,
Мне кроме гаек нечего терять.
В кармане шиш сверну ему, насупившись в стороночке,
Дождусь пока он примет валидол.
И по родной гудроночке, по клетчатой бетоночке,
Опять пойду за насыпь на укол.